История с продолжением
В 1907 году в среде российских анархистов активно дебатировался вопрос об объединении сил и созыве анархического съезда. Его намечалось провести в Киеве. Парадокс ситуации состоял в том, что в городе не существовало боеспособной организации, могущей сплотить разрозненные силы сторонников анархии.
В Киев дня исправления ситуации от женевской группы «Буревестник» были направлены известные анархисты М. Я. Тыш (Невзоров) и Г. Б. Сандомирский. Они получили прямое указание «подготовить в России почву для предполагаемого съезда», «связаться с организациями анархистов в Екатеринославе, Одессе, Северо-Западном крае и на Кавказе».
Энергичная организаторская деятельность посланников вскоре привела к тому, что в древней столице возродилась группа анархистов-коммунистов, состоящая в основном из студентов университета и ряда рабочих. А в адрес высших чинов городской и военной администрации – командующему округом генералу В. А. Сухомлинову, начальнику охранного отделения Н. Н. Кулябко, полицмейстеру П. Н. Мартынову и даже ректору университета профессору М. Н. Цитовичу стали поступать так называемые мандатные письма с угрозами физической расправы в случае невыполнения их требований (особенно в части получения денежных средств).
Деятельность киевских анархистов заранее была обречена на провал, так как в составе организации находился агент киевской охранки, помощник присяжного поверенного Дмитрий Григорьевич Богров, будущий убийца П. А. Столыпина.
Дмитрий Богров сблизился с рядом киевских анархистов ещё в декабре 1906 года. Не подозревавшие этого Сандомирский и К° продолжали подготовку съезда и путём обмена мнениями с единомышленниками в других городах страны решили провести вначале ряд предварительных конференций, охватывающих, по их словам, «более или менее широкий регион».
Первой должна была состояться предварительная (городская) конференция в Киеве. Ожидалось присутствие на ней делегатов-анархистов из Екатеринослава, Харькова, Одессы, Варшавы и ряда других городов.
Всё делалось с размахом. Для будущих делегатов была разработана целая серия паролей. Организаторам групп давался пароль: «Насильники пируют, помешаем же их торжеству». Ответ гласил: «Так сомкнём же ряды». Другим лицам, в честности которых организаторы были уверены, сообщали слова: «Пришёл и ушёл, сел и встал», а для связи с соратниками применялся пароль: «Серые тучи нависли, теперь опять прояснилось».
Из архивных данных следует, что между 26 ноября и 13 декабря 1907 года конференция в Киеве состоялась. Итогом её работы стали резолюции, подготовленные Германом Сандомирским и Дмитрием Богровым (!), их текст до сих пор не найден. Все материалы конференции хранились у Богрова дома и во время ареста членов киевской группы анархистов-коммунистов не были обнаружены. Сам же агент не признался начальству ни о проведении конференции, ни о имеющихся у него материалах. На следствии эти сведения не фигурировали, и анархисты получили небольшие сроки за свою деятельность. 12 сентября 1911 года за убийство Столыпина Богров1 был повешен.
С 13 декабря 1907 года по 8 января 1908 года проходили целенаправленные аресты участников киевской группы. Охранке удалось захватить 19 человек из 32. Планы лидеров организации остались нереализованными. Ликвидация одной из мощнейших групп анархистов означала крушение попыток сторонников анархии создать в древней столице центр движения. На долгий период были отложены также мечты анархистов созвать единый Всероссийский съезд2.
Предлагаемая ниже заметка под названием «Киев» была опубликована без подписи в мае 1909 года в нелегальном журнале парижских анархистов «Анархист». Богров любил Францию, особенно её курортную зону, куда часто приезжал тратить заработанные в охранке деньги. Набор был традиционным – женщины, карты, рулетка. Очевидно, в один из своих приездов он и передал ничего не подозревавшим соратникам небольшой очерк по истории анархического движения на Юге России. 80 лет спустя (в 1989 году во время подготовки кандидатской диссертации по истории анархизма) по ряду признаков очерк идентифицирован нами как принадлежащий перу Д. Г. Богрова и представляет, насколько известно, единственный авторский материал убийцы русского премьера (если не считать сохранившихся в архивах нескольких его писем к родным).
Статья содержит размышления автора по поводу отношения анархистов к личным и групповым экспроприациям и к террору вообще и даёт прекрасную зарисовку положения в анархическом движении страны в начале XX столетия.
Сохранены орфография и пунктуация источника, а также написание фамилий членов киевской группы анархистов-коммунистов.
«В настоящей заметке я намерен выяснить те принципы и основные положения, которым стремились следовать работавшие товарищи в Киеве, осветить внутренний процесс организации Киевских анархистов-коммунистов, не останавливаясь на изложении местной хроники движения, не перечисляя временные неуспехи и систематические неудачи, которые выпадали на нашу долю.
Практика революционной работы выдвинула целый ряд вопросов требовавших немедленного разрешения. Среди них первое место занял вопрос об отношении к экспроприации. Киев не представлял исключения из других южных городов. В нём также оперировали группы экспроприаторов, употреблявшие деньги на наличные нужды своих членов и прикрывавшиеся именем анархизма. Даже в среде более или менее идейной, из которой впоследствии вышли энергичные работники, развился чрезвычайно дух «компромисса».
Совершавшие экспроприацию выговаривали на свои личные нужды известный процент с экспроприируемых денег и т. д.
Анархисты-коммунисты Киева категорически отвергли всякое содействие к улучшению материального положения товарищей путём денежных экспроприации на том основании, что такая экспроприация есть ничто иное как переход денег от одного собственника к другому, и что она не имеет никакого революционного значения.
Все члены Киевской группы заранее отказались от пользования экспроприированными деньгами на личные нужды, предназначая их исключительно в распоряжение группы для продолжения и расширения деятельности.
Затем Киевской группе пришлось остановиться на анализе тех оснований, которые побуждали отдельные группы рабочих, обыкновенно в момент обострения экономической борьбы обращаться к ней (к группе) с просьбой об изъятии того или иного представителя или доблестного защитника капитала. Рассмотрев подробно этот вопрос группа пришла к выводу, что такие обращения за «услугами» (иногда даже ради личной мести) носят исключительно утилитарный характер, что в тех случаях, когда после террористических выступлений следовало увольнение рабочих, закрытие предприятий и прочее, та же самая масса, в которой отзывчивые товарищи готовы были видеть друзей анархизма, немедленно обращались в его врагов, что, наконец, некоторые акты такого экономического террора не являются такими террористическими выступлениями которые наиболее разрушающе действуют на современный строй и наиболее развивают социально-революционное движение, на основании всего этого группа решила принимать участие лишь в таких актах экономического террора, которые не идут в разрез с задачами анархического движения и его тактическими приёмами.
По вопросу об отношении к профессиональному движению группа приняла способ воздействия на него извне не входя в его профессиональные союзы членами, на том основании что борьба за лучшие условия продажи трудовой силы лежит вполне в сфере современного буржуазного общества, что она не является революционно-насильственной борьбой рабочего класса направленной на уничтожение власти и капитала.
Наконец, в вопросе о терроре.
Киевская группа отказалась от классификации его на «мотивный» и «безмотивный» считая, что всякий акт классового революционного протеста достаточно мотивируется всем укладом современной буржуазной жизнью.
Поэтому при выполнении того или иного террористического акта направенного против класса эксплуататоров, – представителей власти и капитала. приходится его рассматривать лишь только с точки зрения классовой целесообразности в данный момент.
В феврале (1909 г. – В. К.) состоялся процесс в Киевском военно-окружном суде по делу о Киевской группе анархистов-коммунистов3.
Были приговорены:
Исаак Дубинский и Наум Тиш к 15 годам каторги, Герман Сандомирский к 8 годам каторги, Ульяна Кравец, Берта Скловская и Хана Будянская – к 8 месяцам тюрьмы, Эдгар Хорн (он же Эндель Шмельте) – к 5 годам и 8 месяцам каторги, Пётр Лятковский – к 2 годам тюрьмы4.
Ксения Терновец была оправдана.
Ульяна Кравец, Берта Скловская и Хана Будянская сейчас же после приговора были освобождены, вследствии зачёта предварительного заключения».
«Анархист» (Орган русских анархистов-коммунистов).
Париж, 1909, май. № 3. С. 31–32.
История имела своё продолжение, непосредственно связанное с дальнейшей судьбой Д. Г. Богрова. По свидетельству Богрова на следствии по убийству П. А. Столыпина, «после выхода из заключения (к нему) явился в первых числах марта 1911 года Пётр Константинович Лятковский для проверки распространившихся в Лукьяновской тюрьме слухов о провокаторстве Богрова и растрате им партийных денег анархистов-коммунистов»5.
П. К. Лятковский (1889 – после 1926) (он же «Пётр Роменский», «Гриша Кавказец») некоторое время учился в Киевском университете. В 1907 году входил в состав «Боевой интернациональной группы анархистов-коммунистов» («БИГАК»), крупнейшего формирования анархистов Юга России. Был арестован 16 декабря 1907 года при общей ликвидации анархистов в Киеве. В отличие от других, против него не было серьёзных улик. Признан виновным «в недонесении о готовящихся деяниях» (ст. 163‑я Уголовного уложения) и получил два года заключения в крепости6.
16 августа 1911 года (то есть за две недели до покушения Богрова на П. А. Столыпина), по свидетельству убийцы, «к нему на квартиру явился анархист Виноградов («Стёпа») и заявил, что провокация безусловно и окончательно установлена», и предложил от имени организации реабилитировать себя и «убить какого-либо деятеля, например, начальника Киевского охранного отделения Н. Н. Кулябко, намекнув на то, что во время торжеств в августе Богров имеет богатый выбор». Последней датой реализации ультиматума было объявлено 5 сентября7.
1 сентября 1911 года Богров, имея на руках именной пропуск от киевской охранки для входа в Киевский театр оперы и балета, находился в зале на торжественном спектакле, подготовленном в честь Николая II, его свиты и дворцовой знати, прибывших на военные манёвры и открытие памятника имп. Александру II. Во время второго антракта двумя выстрелами в упор смертельно ранил председателя Совета министров, статс-секретаря П. А. Столыпина (ранение получил также концертмейстер оперы А. А. Берглер). Подлинные мотивы убийства остались невыясненными, а версии разрабатываются до настоящего времени. По собственному признанию Богрова, план убийства Столыпина у него отсутствовал, а само покушение было импровизацией. Вероятно, таким образом Богров пытался снять с себя подозрение перед революционными кругами относительно его связей с охранкой. По версии официальных кругов, пытавшихся реабилитировать себя, Богров был членом «преступного сообщества, поставившего себе целью насильственное изменение в России установленного законами образа правления». В течение последующих двух лет по делу Богрова проводилась сенатская ревизия (председатель комиссии – директор Департамента полиции М. И. Трусевич), материалы которой были переданы в 1‑й департамент Государственного совета, постановившего провести предварительное следствие по данному делу. По результатам следствия Госсовет признал руководителей охранки виновными в случившемся факте убийства П. А. Столыпина и квалифицировал их действия «как соучастие в убийстве». В январе 1913 года дальнейшее расследование прекращено по решению императора Николая II.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Об этом оставили сведения в своих воспоминаниях Г. Б. Сандомирский и П. Лятковский. Подробнее см.: Сандомирский Г. К вопросу о Дм. Богрове. I. По поводу старого спора // Каторга и ссылка. М., 1926. № 2 (23). С. 11–34; Лятковский П. II. Нечто о Богрове // Там же. С. 35–49. Биографию Д. Г. Богрова см.: Кривенький В. В. Богров Дмитрий Григорьевич (Мордко Гершков) // Политические партии России. Конец XIX – первая треть XX века. С. 76.
2 Первый Всероссийский съезд анархистов-коммунистов состоялся только в декабре 1918 г. в Москве. В его работе участвовали представители анархо-коммунистических групп из 15 губерний России, уполномоченный от двух украинских организаций, отдельные московские анархисты-коммунисты. Основную работу по организации съезда проделала Всероссийская федерация анархистов-коммунистов во главе с А. А. Карелиным. Подробнее см.: Первый Всероссийский съезд анархистов-коммунистов. 25–28 декабря 1918 г. Протоколы. М., 1919. С. 1–48.
3 Членам группы было предъявлено обвинение по 2 ч. 126‑й статьи и 2 ч. 102‑й статьи Уголовного уложения. Дознание окончено 30 октября 1908 г. и передано на рассмотрение киевского, подольского и волынского генерал-губернаторов. Судебный процесс по делу киевской группы а.‑к. проходил 18–19 февраля 1909 г.
4 Богров даёт сокращённую картину ликвидации группы и наказания её членов.
Полная сводка (по иронии судьбы) оказалась в том же номере журнала «Анархист» (с. 29) в редакционной заметке «Киев. Лукьяновская тюрьма». Из неё следует, что 18 участников группы были осуждены на следующие сроки:
Н. Тыш и И. Дубинский – на 15 лет каторжных работ;
Сандомирский – 8 лет каторги;
Юрков – 6 лет и 8 месяцев каторги;
М. Биндер, Т. Вишневский, Гольдман, Т. Жук – по 6 лет каторжных работ;
Э. Хорн (Э. Э. Шмельте) – 5 лет 4 месяца каторги;
Немирович, Михальчук – по 4 года каторги;
А. Гламадза, А. Свешникова – 2 года 8 месяцев каторги.
К отбыванию наказания в крепости были приговорены:
П. Лятковский – 2 года;
Я. Сигаль – 1 год 6 месяцев;
Х. Будянская, У. Кравец, Б. Скловская – по 8 месяцев;
К. Терновец – оправдана.
Одновременно с киевскими анархистами по одному процессу была осуждена к 12 годам тюрьмы Мария Москалёва за убийство городовых в Черкассах.
5 РГВИА. Ф. 1769 – Киевский военно-окружной суд. Оп. 13. Д. 12. Л. 335.
6 Там же. Д. 12 (№ 41а, т. 1). Л. 288.
7 Там же. Л. 335–336.
СПРАВКА О ПУБЛИКАЦИИ
Кривенький, В. [В.] «Насильники пируют, помешаем же их торжеству»: Единственная рукопись убийцы Петра Столыпина // Родина. – 2007. – № 2. – С. 7–9.
Публикация о киевских анархо-коммунистах в 1907–1911 гг., с приложением статьи Д. Г. Богрова.
Печатный оригинал содержит фотографию, озаглавленную «Николай II принимает хлеб-соль у Киевского дворца», и фотопортрет Богрова (из следственного дела?).
Karaultheca, 2021