На рубеже Х1Х–ХХ вв. среди российских социалистов (левых марксистов, неонародников и особенно анархистов) широко распространяются идеи либертаризма, сторонники которых боролись за освобождение как личности, так и коллективов от различных видов социального угнетения и эксплуатации. Либертарии выступали за конвергенцию индивидуалистических и коллективистских начал в общественной жизни, ликвидацию «политического угнетения» в обществе посредством передачи властных полномочий широким слоям трудящихся (отсюда вытекало и фактическое признание, а не только декларирование, ведущей роли народа в социально-политических процессах). Они стремились к устранению самой возможности эксплуатации человека человеком с помощью обобществления средств производства и передачи реального контроля над производством и распределением материальных и духовных благ в руки самих производителей. В перспективе им виделось достаточно длительное эволюционное развитие общества от антибуржуазной революции до осуществления принципов антиавторитарного («либертарного») социализма1.
Типичным либертарием был Аполлон Андреевич Карелин (1863–1926), начинавший свою оппозиционно-политическую деятельность как поборник общедемократических идей, продолживший ее в рядах партии социалистов-революционеров и закончивший апологетом анархо-коммунизма. При этом в первый же год «диктатуры пролетариата» он становится членом высшего органа Советского государства – ВЦИК, искусно сочетая явную роль лояльного властям общественного деятеля с тайными функциями высокопоставленного «рыцаря Сантея», возглавляющего многослойное анархо-мистическое движение. К сожалению, его бурная общественно-политическая деятельность до сих пор практически не привлекала внимания исследователей2.
Отец будущего либертария Андрей Осипович Карелин (1837–1906) происходил из тамбовских крестьян3. Он успешно закончил Петербургскую академию художеств, однако прославился как мастер фотографии. Аполлон, родившийся в Петербурге 23 января 1863 г., был вторым ребенком его от первой, рано ушедшей из жизни, жены Евгении Никитичны (в девичестве Макаренко)4. К тому времени, как в 1869 г. Карелины осели в Нижнем Новгороде, у Андрея Осиповича была уже вторая жена Ольга Григорьевна (в девичестве Лермонтова), троюродная племянница великого русского поэта. Своим шестерым детям А.О. Карелин дал хорошее воспитание, уделяя особое внимание формированию образного мышления и художественных навыков.
Судя по записям в кондуите и оценочным ведомостям, в ученические годы Аполлон мало чем выделялся из общей массы подростков5. Между тем именно в старших классах гимназии Аполлон становится, по его собственным словам, «социалистом, скорее даже анархистом, так как ему пришлось встретиться с теми пропагандистами, которые близки были к учению М.А. Бакунина»6. Первыми соратниками Аполлона по конспирации стали безработный телеграфист В. Лазарев и обер-офицерский сын М. Кардатов. 8 марта 1881 г. они распространили во многих общественных местах Нижнего Новгорода листовку с наивно лаконичным призывом: «Граждане! Просите у государя конституцию!»7. Уже 9 марта Нижегородское губернское жандармское управление известило директора гимназии, что ученик 8 класса Аполлон Карелин «как заподозренный в политической агитации, привлечен… к дознанию и… впредь до разъяснения обстоятельств этого дела заарестован»8. Юному агитатору пришлось просидеть под арестом до сентября. После выхода на волю его подчинили гласному надзору полиции, однако, «по Высочайшему повелению», дозволили «окончить образование в гимназии и поступить в одно из высших учебных заведений, за исключением столичных»9.
Сдав в мае 1882 г. экзамен на аттестат зрелости в Нижегородской гимназии, Карелин отправился в Казань, но, не успев еще стать студентом, «произвел беспорядок» и в университет не попал10. В 1883 г. Карелин, «в виду агентурных сведений о намерении совершить террористический акт, по постановлению Особого совещания, выслан в Западную Сибирь на 3 года»11. Здесь Аполлон сначала оказался в Усть-Каменогорске, а затем перебрался в областной центр Семипалатинск, где «политические» не только могли обеспечить себе приличный достаток, но и активно участвовали в местной общественной жизни, благодаря покровительству уездного судьи П.Е. Маковецкого, который по совместительству возглавлял областной статистический комитет12. Карелину удалось устроиться на службу в камеру уездного судьи; в свободное время он занимался научными изысканиями, написав несколько статей на социально-экономические темы. Его статья «Отхожие и кабальные рабочие» появилась в 1887 г. под псевдонимом Макаренко на страницах солидного столичного журнала «Юридический вестник». Карелин обзаводится семьей, получает в Казанском университете степень кандидата права, становится помощником присяжного поверенного13. Обосновавшись после ссылки, окончившейся в 1888 г., в Нижнем Новгороде, он не сидит подолгу на одном месте, перемещаясь по адвокатским и конспиративным делам то в Петербург, то в Витебск, то в менее отдаленные населенные пункты14. Как писал нижегородский социал-демократ М.Г. Григорьев, «это был безусловно талантливый и подававший большие надежды ученый и адвокат. Не обладая красивыми голосовыми средствами, он все же умел очень зажигательно строить свои речи, а необычайная память и исключительное трудолюбие обнаруживали в нем незаурядного ученого»15.
По свидетельству современников, молодые разночинцы-восьмидесятники тепло вспоминали Аполлона Андреевича и почитали его как основателя народовольческой организации в Нижнем Новгороде16. На фоне последующего «мрачного и глухого времени» деятельность карелинского кружка казалась оппозиционно настроенной молодежи настоящей революционной работой. В Нижнем Новгороде во второй половине 1880-х гг. существовало несколько народнических кружков, однако весь их радикализм заключался в чтении революционной публицистики 1860–1870-х гг.17 «Замечалась какая-то “смена вех”, – вспоминал марксист С.И. Мицкевич. – Говорили о пользе, которую можно принести на культурной земской работе, что теперь “не время широких задач”, надо делать маленькое полезное дело, которое тебе представилось»18.
Марксист М.И. Бруснев (в 1880-х гг. студент Петербургского технологического института) отмечал в своих воспоминаниях, что нижегородский адвокат «повел усиленную и, надо сказать, умелую агитацию» в пользу консолидации разобщенных кружков на основе синтеза народовольчества и радикального марксизма19. Довольно сильное впечатление он произвел и на «кадровиков» – организацию, которая объединяла представителей столичного университета, Военно-Медицинской академии, Технологического, Горного и Лесного институтов. На первом собрании Карелин, больше известный в этих кругах как Аполлон, или «борода», представился в качестве представителя «Российской рабочей партии» и изложил ее программу, которая, по свидетельству очевидца, «была очень широка, но не совсем определена». «Из всей этой истории ничего, однако, не вышло… Скоро А[поллон] уехал, комитет перестал собираться и “Российская рабочая партия” “отцвела, не успевши расцвесть”»20, – резюмировал «кадровик» В.В. Бартенев. В феврале 1892 г. за тесные связи с петербургским террористическим кружком К. Качоровского, Н. Беляева и С. Фойницкого Карелина выслали на 4 года в Вологодскую губ.21
В период второй ссылки, не имея возможности активно участвовать в революционном движении, Аполлон Андреевич энергично занимается адвокатской практикой, литературой и практической социологией. Тесно общаясь с раскольниками поморского согласия, он, по словам А. А. Солоновича, «сумел найти у них своеобразные формы общественности – чисто анархические, которые дали ему ключ к разрешению ряда социальных проблем»22. С 1898 г. Карелин появляется то в Юхновском уезде Смоленской губ., где служит в земской управе секретарем, то в Ельце Орловской губ., то в Иркутске. «Между прочим, в Сибири, живя в Иркутске, – вспоминал анархист Солонович, – он берет на себя защиту уголовных и приобретает себе громадную популярность, ведя иногда до 20 дел в день. Если он получал за защиту гонорар, он отдавал его целиком подзащитным, чтобы дать им возможность оправиться и начать новую жизнь»23. В Сибири адвокат вновь привлекает к себе внимание полиции как один из представителей «крайних политических партий»24.
В конце 1905 г. Карелин становится профессором созданной в Париже в 1901 г. Русской Высшей школы социальных наук. Она пользовалась популярностью у российской молодежи, которая по тем или иным причинам не имела возможности получить образование на родине. Неудивительно, что различные радикальные течения пытались использовать эту образовательную структуру для расширения своей «политической базы». В разное время в ее аудиториях выступали с лекциями П.Н. Милюков и П.Б. Струве, В.И. Ульянов, В.М. Чернов, К.Р. Качоровский, анархист А.А. Боровой25. Впрочем, большинство штатных преподавателей являлись по своим взглядам либералами. Одним из руководителей Школы являлся известный ученый и масон М.М. Ковалевский, именно тогда создававший первую русскую ложу во Франции. Однако превращение учебного заведения в площадку для активной межпартийной борьбы привело к его распаду26.
Вскоре после разоблачения Е. Азефа Карелин отходит от эсеров и с 1911 г. сближается с анархистами27. Весной 1912 г. вместе с другими бывшими эсерами В.М. Волиным (Эйхенбаумом) и А.П. Виноградовым (Бесселем) он создает в Париже «Группу вольных социалистов», а в июле того же года начинает издание печатного органа «Молот». Активное участие в создании этой организации принял и личный друг Карелина анархист В.И. Забрежнев, с 1911 г. принадлежавший к «Великому Востоку Франции» (впоследствии в 1915 г. он, по собственному признанию, «был секретарем Центрального Комитета франк-масонских лож Парижского округа» и «вел подпольную антипатриотическую работу масонского интернационала»)28. Главную практическую задачу «вольные социалисты» видели в широком распространении радикально-либертарных идей в рабоче-крестьянской среде, «положив в основу толкования и распространения догматов этого учения необходимость изложения их языком общедоступным и популярным»29. С целью расширения своей «социальной базы» в России Карелин и его соратники даже меняют название группы на более понятное для простого народа – «Братство вольных общинников» (при этом в кругах оппозиционной интеллигенции она фигурирует как «Федерация анархистов-коммунистов»), В конце 1913 г. «Братство» представляло собой союз автономных анархистских групп, имевших различные названия30. Кроме того, в Париже Карелиным и его товарищами было учреждено «Общество активной помощи политическим каторжанам и ссыльным» (или «Общество борьбы с каторгой, тюрьмой и ссылкой, назначенными за политические выступления»)31.
Накануне Первой Мировой войны различные заграничные группы русских анархистов пытались провести съезд с целью объединения своих разрозненных сил. В частности, в марте 1913 г. карелинцы разослали единомышленникам список ключевых проблем и тем докладов, которые, по их мнению, следовало рассмотреть на предстоящем съезде32. В мае 1913 г. швейцарские группы русских анархистов провели конференцию в Цюрихе, пытаясь взять инициативу по организации съезда в свои руки. «Вольные общинники» выступили с острой критикой «неанархических принципов», положенных их цюрихскими товарищами в основу работы по подготовке съезда33. Началась конкурентная борьба между «парижанами» во главе с Карелиным и «цюрихцами», лидером которых был Н.И. Музиль (Рогдаев). В анархистском журнале «Рабочий мир» (№ 7 и 8), издававшемся Цюрихской группой анархистов-коммунистов, появились резкие статьи с обвинениями карелинской «Федерации» в антисемитизме и использовании религиозных терминов в партийной литературе34. В итоге, в октябре 1913 г. на съезд в Париже собрались только представители групп, входивших в «Братство вольных общинников», но и здесь не обошлось без скандала: хотя в докладах и резолюциях форума была продолжена разработка положений современного анархизма на основе синтеза идей эсеровского максимализма, революционного синдикализма и анархо-коммунизма, нормальная работа съезда была сорвана упорными слухами о наличии «провокации» в карелинской организации, что, в свою очередь, вызвало резкую полемику с взаимными обвинениями и поставило под вопрос дальнейшее существование «Братства вольных общинников»35. Скандал в «Братстве» стал для Карелина тяжелым ударом, однако он сумел возобновить издательскую и организационную деятельность36. Несмотря на агрессивное противодействие со стороны вчерашних соратников, Карелину удалось не только возродить группу «вольных общинников» за границей, но даже наладить связи с анархистским подпольем в России. Так, В. Худолей вспоминал, что в 1914 г. в столовой Московского коммерческого института его познакомили с неким Павлом Минаевичем Тырымовым, членом Парижской группы русских анархистов-коммунистов «Вольная община», который вскоре был кооптирован в кружок московских антигосударственников и связал их с А.А. Карелиным и Л. Черным37. В июне 1914 г. российские анархисты-эмигранты на общем собрании в Париже решили «ликвидировать» конфликт между «карелинцами» и «рогдаевцами» на Лондонском конгрессе Анархического интернационала, но в эти планы вмешалась начавшаяся война38.
В конце лета или в начале осени 1917 г. Карелин вернулся в Россию, где стал лидером «умеренного» крыла в Петроградской федерации анархистских групп. Во время революции жизнь Карелина протекала в напряженных дискуссиях с политическими оппонентами и в попытках объединить единомышленников, в просветительских лекциях и агитационных выступлениях перед «низовой» аудиторией, в работе над теоретическим осмыслением различных актуальных политических проблем и т.п.39 «Своими непосредственными усилиями, – писал Карелин, – хотим мы устраивать в настоящее время общественную жизнь так, чтобы она не была для нас очень тяжелой и хотим переустроить ее, раз навсегда уничтожив всякий капитал (и современный – буржуазный и тот, которым грозят нам социал-демократы – то есть новогосударственный капитал) и всякую власть (как современную, так и социал-демократическую, которая прибавит к своей деятельности управление производством и распределением продуктов»)40. Анализируя политические различия между социалистами, которых он относил к разряду «полусознательных товарищей», и анархистами, Карелин подчеркивал, что анархо-коммунисты стараются «всякую борьбу развить в борьбу за полное самоосвобождение, за полную свободу, за наибольшее, при современных производительных силах, благосостояние всех людей без исключения»41. Отсюда возникала неприязнь к любому, даже социалистическому и революционному, начальству, к партийным наставникам и заступникам. Анархисты призывали рабочих самостоятельно вести борьбу с классовыми врагами за свои интересы. А поскольку «богатые и властные классы общества» опираются на мощные организационные структуры, в первую очередь, государственные, постольку, – рассуждал Карелин, – и сторонники безвластия объединяются «в явные и тайные союзы, в… союзы сопротивления и нападения»42.
В конце 1917 г. среди русских анархистов и сочувствующих им стал популярен лозунг «третьей революции», которая окончательно избавит трудящиеся массы от принудительной власти (в том числе и в форме «диктатуры пролетариата») и позволит построить свободное общество. На своих собраниях анархистские ораторы увлеченно говорили об исторической задаче, которую идейным антигосударственникам «в самом непродолжительном времени придется сыграть благодаря тому, что большевики, ныне стоящие у власти, остановились в своем революционном развитии, а масса, наоборот, с каждым днем левеет»43. В этих условиях Карелин и его соратники поставили своей целью сплотить разрозненные группировки приверженцев безвластия. Одним из центров собирания анархистских сил стала редакция петроградской газеты «Буревестник», сотрудниками которой в начале декабря 1917 г. являлись Карелин, И.С. Блейхман (Н. Солнцев), А.Ю. Ге (Голберг) и Б. Верхоустинский44. Однако намеченный на 15 января 1918 г. Всероссийский съезд анархистов не состоялся, поскольку приехавшие в столицу делегаты представляли лишь незначительную часть российских анархистских организаций45. Большевикам удалось нейтрализовать угрозу пропагандируемой анархистами «третьей революции». В апреле 1918 г. их военные подразделения разгромили отряды анархистской Черной гвардии в Москве, Петрограде и многих провинциальных городах.
В годы Гражданской войны Карелин оказался в рядах так называемых «советских анархистов», которые хотя и не одобряли большевистских методов построения социализма, тем не менее, готовы были сражаться вместе с ними против «белой» контрреволюции. Весной 1918 г. он становится одним из учредителей и секретарей Всероссийской федерации анархистов и анархо-коммунистов (ВФАК), а также работает в Секретариате Московского союза анархистов. Выступая за сотрудничество с блоком большевиков и левых эсеров, Карелин вошел в качестве кандидата в состав ВЦИК46. Старый анархист и его товарищи по фракции (Ге, Р.Е. Эрманд, Ф.С. Горбов), верные идеалам прямого народного самоуправления, принимали участие в заседаниях ВЦИК лишь в качестве наблюдателей и воздерживались от голосования. При этом они активно использовали трибуну высшего органа Советского государства для пропаганды либертарных идей. В частности, на одном из заседаний V Всероссийского съезда Советов Карелин, сделав экскурс во всемирную историю, решительно выступил против введения смертной казни, которое, по его убеждению, «не оправдывается ни общими соображениями, ни современным моментом»47.
Многие последовательные анархисты не одобрили вхождения своих товарищей во власть даже в качестве наблюдателей. Против «советских анархистов» во ВЦИК’е выступили, в частности, нижегородские антигосударственники, опубликовавшие в своем печатном органе «Под черным знаменем» ряд резко критических статей. Некто Бенедикт Рыжин заявил даже, что Карелин своими выступлениями на V съезде Советов «окончательно подчеркнул, что, сознательно или несознательно, он и с научным анархизмом, и с тактикой анархизма окончательно порвал»48. В другой своей статье нижегородский радикал причислял деятельность вциковских анархистов к разряду «не злостного, но тем не менее вредного уклона» и призывал всех противников государства заявить о «принципиальном и безусловном нашем разрыве» с Карелиным и его сотрудниками по фракции49.
В этой обстановке 25 декабря 1918 г. в Москве начал работу I Всероссийский съезд анархистов-коммунистов. Карелин, открывший заседания съезда в качестве секретаря ВФАК, объявил, что на него прибыли представители 15 российских губерний, а также двух анархистских организаций с Украины50. На заседаниях съезда, проходившего в течение четырех дней, звучали сообщения о деятельности анархистов на местах, особое внимание было уделено дискуссии об отношении к советской власти и большевикам. Делегаты из Иваново-Вознесенска и Рязанской губ. настаивали на отказе от совместной работы с большевиками в Советах, однако Карелину и другим «московским товарищам» удалось нейтрализовать радикалов и сформулировать декларации съезда в лояльном по отношению к правящей партии духе. Было признано возможным вхождение анархистов в Советы и другие массовые организации с целью разложения власти изнутри51. На деле все происходило иначе. Многие видные анархисты (Г. Сандомирский, А. Шапиро, Н. Рогдаев, Д. Новомирский, И. Гроссман-Рощин и др.) после Октября заняли высокие посты в советском государственном аппарате и Коминтерне. Но в целом доля анархистов в Советах, профсоюзах, разного рода комитетах была настолько мизерной, что со временем они либо «встраивались» в государственную систему «диктатуры пролетариата», либо оказывались в местах лишения свободы. На съезде Карелин наметил критерии создания единой анархистской организации. «Конечно, людям, говорящим о каком-то пананархизме, людям, кричащим о борьбе за власть, нет места среди анархистов, – указывал он. – Нет места и “анархистам”, признающим смертную казнь. В объединение должны войти: анархисты-коммунисты, анархо-синдикалисты, мирные анархисты и анархисты-индивидуалисты, признающие строй вольных коммун»52. В действительности сторонникам безвластия не удалось создать более или менее массовые и долговечные объединения даже в этих пределах. Впрочем, к этому времени анархисты уже утратили ту популярность, которой они пользовались в конце 1917 г. – первой половине 1918 г., и даже если бы им удалось объединить свои силы, они все равно не играли бы заметной роли в политической жизни.
Важным мотивом участия антигосударственников в деятельности органов советской власти Карелин считал «защиту наших товарищей при столкновении их с властью – авторитетом члена ЦИК»53. Не один месяц продолжалась переписка Аполлона Андреевича с чекистами по поводу ареста и осуждения нескольких активистов Нижегородской федерации анархистских групп, которые, по сведениям ЧК, приняли участие в конференции Конфедерации анархистов Северного края, проходившей 25–26 мая 1919 г. в Иваново-Вознесенске54. Делегаты конференции высказали резко отрицательное отношение к советской власти, «как к власти вообще» и признали «абсолютное право» анархистов на террористические акты в ответ на репрессии55. Эти воинственные декларации стали поводом для ареста в середине ноября 1919 г. в Нижнем Новгороде анархо-коммунистов М.Г. Брясского, М.Т. Смолина, В.С. Потехина, а также анархиста-индивидуалиста А.С. Пастухова (причем последние двое вообще не принимали участие в конференции)56. Нижегородским анархистам не удалось доказать отсутствия каких-либо связей с подпольными организациями, и вся Нижегородская федерация была обвинена в антисоветских замыслах57. В январе 1920 г. постановлением Московской ЧК Смолин и Потехин были осуждены до конца Гражданской войны.
Когда известия об этом деле дошли до Карелина, он от имени ВФАК направил в Президиум ВЧК поручительное письмо. «Всероссийская федерация анархистов-коммунистов тем и важна, – уверял он, – что умеет группировать в своих рядах лиц, стоящих на советской платформе: сознательные рабочие М. Смолин и В. Потехин, вступив в нее… тем самым показали, что они относятся к советской власти лояльно»58. 20 декабря 1920 г. заключенные Андроньевского лагеря Потехин и Смолин, а также их собратья по несчастью В.Х. Омельченко и С.Я. Сергеев в коллективном письме объявили о готовности начать голодовку вплоть до своего освобождения59. В свою очередь, Карелин 29 декабря обратился с письмом к следователю ВЧК В. Бренеру, ходатайствуя о пересмотре дел указанных анархистов60. В тот же день с учетом карелинского поручительства было составлено заключение об освобождении Смолина и Потехина61.
За счет широкого использования авторитарных методов социальной организации и управления большевикам удалось создать и укрепить «Красную республику», однако по окончании Гражданской войны рабочие и крестьяне все чаще выражали открытое недовольство «комиссародержавием». Казалось, у анархистов вновь появлялся шанс возглавить массовое стихийно-освободительное движение. Деятельность ВФАК, в которой Карелин, несмотря на ухудшающееся здоровье, по-прежнему играл ключевую роль, активизируется. На ее адрес ежедневно приходило до 20–30 писем. «Переписку, – вспоминал анархист И.В. Хархардин, – вел один Карелин. И, несмотря на это, у него никогда не накапливалось залежей неисполненной корреспонденции. Всем корреспондентам он, как правило, отвечал в тот же день, как получено письмо»62.
После разгрома в марте 1921 г. Кронштадтского мятежа политика большевиков в отношении «апостолов безвластия» стала более жесткой. В циркулярном письме ЦК РКП(б), утвержденном на заседании Политбюро 16 апреля 1921 г., Карелин был назван «старым, очень уважаемым анархо-коммунистом», однако возглавляемые им организации (в том числе и ВФАК) характеризовались как легальные прикрытия для разного рода контрреволюционеров и уголовников63. Этот циркуляр послужил сигналом к действию карательных органов: некоторые анархистские группы были попросту ликвидированы, другие вынужденно ограничили масштабы своей публичной деятельности64. Тем не менее карелинцам удалось пережить очередную волну репрессий с минимальными потерями. Так, по свидетельству Хархардина, заседания секретариата ВФАК в 1921–1922 гг. очень часто (следовательно, без особых препятствий со стороны властей) проходили на квартире А.А. Карелина в 1-м Доме Советов, в котором жили члены ВЦИК65. Тем не менее старый революционер и его соратники не питали особых иллюзий насчет перспектив легального развития или даже выживания анархистского движения в условиях «диктатуры пролетариата». Поэтому они все чаще возвращались к проверенным конспиративным методам идеологической работы.
Одним из направлений «диссидентской» деятельности карелинцев в эти годы стало создание печатных органов за рубежом. С декабря 1924 г. в Нью-Йорке был налажен выпуск газеты «Рассвет», готовилось издание журнала «Пробуждение», первый номер которого вышел в Детройте в апреле 1927 г. уже после кончины Карелина66. Эти издания не только публиковали работы анархистов, которые не могли печататься на родине, но и служили центрами объединения противников правящего режима.
Программа новой антигосударственнической оппозиции, идеологом которой стал Карелин, была изложена им в «Очерках несовременной психологии», распространявшихся полулегально среди единомышленников. «Очерки» начинаются с высокой оценки марксистской теории исторического материализма, которая сделала большое дело, указав на экономические приоритеты общественных отношений и, тем самым, оторвав «социальные единства от их биологического корня». Однако «социальный материализм», по мнению автора, «склонен переоценивать значение материальных форм низшего характера», поэтому он рассматривался как часть «современной психологии», выражающей «“фаустовскую” культуру денег, власти и машин» (в этом смысле и ленинизм для него – лишь «русский аспект той же западной культуры»)67. В духовной жизни России Карелин усматривал много несовременных («восточных»), черт, которые не позволяли ей, несмотря на интенсивное внедрение новейших достижений европейской цивилизации, органично принять «машинизм Запада».
Большевики вызывали у анархо-теоретика невольное уважение, поскольку они, хотя бы и диктаторскими методами, но осуществляли хозяйственную модернизацию страны (напротив, у их противников от духоборов до эсеров-максималистов и анархистов, по мнению Карелина, отсутствовала «сила, которая могла бы дать импульс к новой культуре»)68.
Вместе с тем он опасался «усталости России» в условиях диктатуры и последующей духовной реакции. Свои надежды стареющий либертарий возлагал на «общины просветленных», объединяющие представителей интеллигенции и народа. Поскольку большевики не сумели обеспечить реальной политической и экономической свободы, а «марксистско-материалистическое» мировоззрение не могло удовлетворить «религиозные, гностические и наукообразные» искания общества, Карелин предлагал использовать возможности и опыт масонства. Приобщившись к «гностическим» средствам изменения жизни, русские интеллигенты могли бы, как указывалось в «Очерках», «развернуть боевую радугу новой культуры, от материалистического бакунизма до гностического “озера Светлояра”»69. Карелину казалось, что Россия стоит в преддверии «гностического» ренессанса.
Первые ячейки анархо-мйстического, «гностического» движения создаются Карелиным еще в 1919–1920 гг. Именно тогда он заявил, что при всеобщем упадке нравов «дальнейшую анархистскую работу нужно проводить через какой-нибудь Орден»70. Анархисты-мистики отказались от бесплодной, по их убеждению, политической борьбы и сосредоточились на исследовании и культивировании нравственных предпосылок подлинного социального обновления. На этой основе происходило сближение новой идеологии с квазимасонской конспиративной романтикой.
Вероятно, первой филиацией «Восточного отряда Ордена тамплиеров» стал в 1920 г. московский «Орден света», в который были «посвящены» многие видные деятели российской науки и искусства, а также активисты анархистского движения71. Участниками «рыцарских» мероприятий на квартире Карелина в Доме Советов были актеры Ю.А. Завадский, М.А. Чехов, В.С. Смышляев, художники Л.А. Никитин и А.В. Уйттенховен, представители научного сообщества Н.И. Проферансов, А.А. Солонович, Д.А. Бем, М.И. Сизов, анархисты Н.К. Богомолов, Г.И. Аносов и др. К середине 1920-х гг. «тамплиерские» кружки под разными названиями появились и в других регионах страны – в Петрограде, Нижнем Новгороде, Свердловске, на Северном Кавказе. Основателями анархо-мистической организации в Нижнем Новгороде стали А.С. Пастухов и Проферансов. Последний из них рассказывал «новообращенному» М. Владимирову, что «существует “Орден Духа” и “Орден Тамплиеров”, причем… “Орден Духа” подчинен “Ордену Тамплиеров”»72. «Посвящение, – сообщал в своих показаниях 3 июля 1930 г. нижегородский “рыцарь”, – происходило путем прочтения мне отдельных мест, говорящих о задачах “Ордена Тамплиеров” и о том, что в 1915 г. состоялся съезд Ордена, о том, что в “Ордене Тамплиеров” имеется 12 степеней членства, а в “Ордене Духа” 7 степеней. В “Ордене Тамплиеров” имелись также степени магических кругов… “Орден Тамплиеров” на своем съезде в 1915 г. в Париже решил перенести центр деятельности Ордена в Россию, Индию и Китай. Орден ставил своей задачей борьбу со “Злом”, а не с носителями “Зла”. Во главе Ордена стоит гроссмейстер. Орден управляется двумя конклавами (советами)»73.
Сам Карелин был не в состоянии разъезжать по стране с целью расширения своей организации, тем не менее орденские «отделения» на местах регулярно снабжались его произведениями74. В частности, в анархо-мистических кружках получили распространение карелинские эзотерические сочинения, написанные в форме пьес-диалогов. Герой одной из таких пьес («Заря христианства») Иегошуа возвещает о будущем приходе мессии, который «объединит все религии в учении о безграничной свободе и беспредельном сострадании ко всему, что живет и чувствует». Он покажет, что «грешно навязывать ближнему своему веру свою, что грешно судить его за то, что он не верит так, как его ближний верит, что высшая правда в том, чтобы с полной терпимостью относиться к верованиям чужим»75. Подобные идеи находили живой отклик в душах тех «критически мыслящих личностей», которые не могли приветствовать развитие и укрепление в России нового авторитарного режима. Не имея ни сил, ни средств, ни желания выступать в качестве политической оппозиции, вольнолюбиво настроенная интеллигенция пыталась реализовать себя в эзотерической ипостаси.
Но и это вызывало тревогу властей, учитывавших зарубежные связи русских масонов76. Летом 1925 г. подвергся первым репрессиям нижегородский «Орден духа», позднее прошли аресты карелинцев в столице и других российских городах. Сам Карелин скончался от кровоизлияния в мозг около 11 часов вечера 20 марта 1926 г.77.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробнее см.: Сапон В.П. Философия пробудившегося человека. Либертаризм в российской леворадикальной идеологии (1840-е–1917 гг.). Нижний Новгород, 2005; Скирда А. Вольная Русь: От веча до советов 1917 г. Париж, 2003. С. 69.
2 Следует отметить лишь статью В. Кривенького в кн.: Политические партии России: Конец XIX – первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996. С. 242–243.
3 Нижегородский краеведческий сборник. Т. 2. Нижний Новгород, 1929. С. 278.
4 Центральный архив Нижегородской области (далее – ЦА НО), ф. 520, оп. 478, д. 533. л. 6, 10.
5 Там же, л. 9, 12.
6 Цит. по: Солонович А.А. А.А. Карелин // Известия. 1926. № 66. С. 3.
7 Мельников А.П. Опись делам Нижегородского историко-революционного архива за 1839–1896 гг. // Материалы по истории революционного движения. Т. 2. Нижний Новгород, 1921. С. 125.
8 ЦА НО, ф. 520, оп. 478, д. 533, л. 13.
9 Там же, л. 11. См. также: Мельников А.П. Указ. соч. С. 125.
10 Мельников А.П. Указ. соч. С. 125.
11 ЦА НО, ф. 918. оп. 3, д. 47, л. 62 об.
12 Николаев В.И. Сибирская политическая ссылка и изучение местного края // Каторга и ссылка. 1927. Кн. 5. С. 94.
13 ЦА НО, ф. 2, оп. 6, д. 1610, л. 1.
14 Там же, ф. 342, оп. 1, д. 1443, л. 3, 4, 8, 9, 10, 14, 23, 25–25 об.
15 Григорьев М.Г. Марксисты в Нижнем в 1889–1894 гт. // Пролетарская революция. 1924. № 4. С. 94–95.
16 Государственный общественно-политический архив Нижегородской области (далее – ГОПА НО), ф. 1866, оп. 2, д. 496, л. 9.
17 Там же, л. 14–15.
18 Там же, л. 25.
19 См.: Бруснев М.И. Возникновение первых социал-демократических организаций // От народничества к марксизму. Л., 1987. С. 255.
20 Бартенев В.В. Воспоминания петербуржца о второй половине 1880-х годов // От народничества к марксизму. С. 174.
21 ЦА НО, ф. 2, оп. 1, д. 27, л. 2; Мельников А.П. Указ. соч. С. 130.
22 Солонович А.А. Памяти А.А. Карелина // Орден российских тамплиеров. Т. 1. М., 2003. С. 52.
23 Там же. С. 53.
24 См.: Высший подъем революции 1905–1907 гг. Вооруженные восстания. Ноябрь – декабрь 1905 г. Ч. 2. М., 1955. С. 1026.
25 См.: Гутнов Д.А. Русская высшая школа общественных наук в Париже. 1901–1906 гг. // История и историки. 2001. № 1. С. 250, 254.
26 Там же. С. 257.
27 ЦА НО, ф. 918, оп. 9, д. 33, л. 70.
28 ГА РФ, оп. 533, д. 1051, л. 33–34.
29 ЦА НО, ф. 918, оп. 9, д. 33, л. 71.
30 Там же, л. 71 об.
31 Там же, л. 16.
32 Анархисты: Документы и материалы. Т. 1. М., 1999. С. 503–504.
33 Там же. С. 509–514.
34 ЦА НО, ф. 918, оп. 9, д. 33, л. 72.
35 Там же, л. 72 об.
36 «Рогдаев, – писал Карелин П.А. Кропоткину, – также как Оргеиани, напечатавший обо мне заведомую ложь в “Рабочем мире”, не учли силы моего сопротивления. В результате, с Рогдаевым остались три–четыре члена нашей организации. Остальные в лице нескольких полуинтеллигентов и интеллигентов отошли в сторону, а в лице рабочих энергично стали на мою сторону. Мало этого, к нам присоединились еще несколько рабочих и мы снова, с 1 марта [1914 г.] начали свою работу. За это время мы издали: “Что такое анархия?”, три прокламации (письмо заключенным, протест против обращения с заключенными, первомайская прокламация по-еврейски) и № “Вольной общины” – газеты интересной тем, что в ней пишут рабочие физического труда. На днях выходит брошюра “Закон и его сущность” и через две недели второй № “Вольной общины”. Мы думаем развить еще более энергичную деятельность, хотя Рогдаев со своим другом Иловайским захватили нашу типографию (она стояла в квартире Иловайского, половину платы за которую вносила Федерация), стоившую более тысячи франков и купленную мною на мои личные деньги не для этих лиц, а для организации. Они захватили также собранную мною библиотеку, в которую я вложил более сотни своих книг». См.: ГА РФ, ф. 1129, оп. 2, д. 1277, л. 14–14 об.
37 Худолей В. Воспоминания анархиста // Волна: Ежемесячный орган Федерации анархо-коммунистических групп в США и Канаде. 1923. № 46. С. 36.
38 Анархисты: Документы и материалы. Т. 1. С. 592.
39 В беллетризированной форме А.А. Карелин описал свою разноплановую общественную деятельность после возвращения из эмиграции в пьесе «Анархисты». Автор пьесы фигурирует в ней как под своей реальной фамилией, так и в образе Тарина.
40 Кочегаров А. О политике // Буревестник. 16 ноября 1917 г. С. 2. (А. Кочегаров – псевдоним А.А. Карелина).
41 Там же.
42 Там же.
43 Анархисты: Документы и материалы. Т. 2. М., 2000. С. 93.
44 Там же. С. 88–89.
45 Там же. С. 97, 128.
46 ГА РФ.ф. 1235, оп. 37, д. 1, л. 1.
47 См.: Пятый Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов: Стенографический отчет. М.. 1918. С. 87.
48 Бенедикт Р[ыжин]. «Фракция анархистов-коммунистов» на пятом съезде советов // Под черным знаменем. 1918. № 9. С. 2.
49 Рыжин Б. Товарищам о «фракции» // Под черным знаменем. 1918. № 10. С. 4.
50 Позднее он уточнил, что при секретариате ВФАК «зарегистрировано около 550 человек, но общее число анархистов-коммунистов, находящихся в той или иной связи с Федерацией, надо считать приблизительно равным 3 000 человек». См.: Анархисты: Документы и материалы. Т. 2. С. 161–163.
51 Там же. С. 177–178, 184–185.
52 Там же. С. 189.
53 Там же. С. 183.
54 ЦА НО, ф. 2209, оп. 3, д. 21368, л. 57.
55 Там же, л. 57–57 об.
56 Там же, л. 35–36, 57.
57 Там же, л. 57–57 об.
58 Там же, л. 59.
59 Там же, л. 69–70.
60 Там же, л. 72–72 об.
61 Там же. л. 67.
62 Хархардин И.В. Из воспоминаний об А.А. Карелине // Орден российских тамплиеров. Т. 1. М., 2003. С. 54.
63 См.: Павлов Д.Б. Большевистская диктатура против социалистов и анархистов. 1917 – середина 1950-х гг. М., 1999. С. 190, 194.
64 Там же. С. 67.
65 Хархардин И.В. Из воспоминаний об А.А. Карелине. С. 56.
66 См.: Никитин А.Л. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры в советской России. М., 2000. С. 50, 69.
67 ЦА НО, ф. 2209, оп. 3, д. 21446, л. 14.
68 Там же, л. 17 об.
69 Там же, л. 18 об.
70 См.: Никитин А.Л. Тамплиеры в Москве // Наука и религия. 1992. № 10. С. 17.
71 Подробнее см.: Никитин А.Л. Мистики, розенкрейцеры и тамплиеры…
72 ЦА НО. ф. 2209, оп. 3, д. 179000, л. 67.
73 Там же, л. 65.
74 См.: Идейно-политическая оппозиция в Нижегородском крае в период Гражданской войны и нэпа. Нижний Новгород, 2006.
75 Цит. по: Никитин А.Л. Тамплиеры в Москве // Наука и религия. 1992. № 9. С. 23.
76 Любопытная деталь на сей счет содержится в показаниях М. Пальмова. 30 июня 1930 г. он показал что, по словам М. Владимирова, «в Москве находится центр, который возглавлял Карелин, а после смерти последнего из-за границы был специально прислан какой-то швейцарец, который сейчас является председателем центра мистических анархистов». (ЦА НО, ф. 2209, оп. 3, д. 179000, л. 137).
77 Известия ВЦИК. 1926. № 65. С. 2.
СПРАВКА О ПУБЛИКАЦИИ
Сапон, В. П. Русский либертарий А. А. Карелин // Отечественная история. – 2008. – № 2. – С. 160–169.
Электронный ресурс: Научная электронная библиотека: [сайт].
Биографическая статья о российском революционере, участнике народнического движения 1880‑х–1900‑х гг., лидере анархо-коммунистов в предреволюционный период и первые годы советской власти.
(О других, более спорных моментах в жизни и деятельности А. А. Карелина см.: Зверев, В. [В.] Был ли Аполлон Карелин провокатором? / В. [В.] Зверев, В. [П.] Сапон // Родина. – 2016. – № 1. – С. 106–109.)
Karaultheca, 2015